ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Май 27, 2025

Рим

В Древнем Риме незаконнорождённые дети поначалу считались в буквальном смысле «безродными», не имевшими связи ни с отцом, ни с матерью. Никаких прав на наследство у них не было. Но среди незаконных детей были и привилегированные, рождённые в конкубинате. Это сожительство мужчины и женщины, которое юридически не является браком, но и не считается порочной связью. Детей от такого союза можно было узаконить, если мужчина женился на их матери. Начиная с 4-го века конкубине и её детям можно было завещать 12-ю часть имущества и более. После падения Римской империи, в 6-м веке, Институции Юстиниана зафиксировали, что бастарды принадлежат к роду матери и могут быть её наследниками, а в 539 году Юстиниан разрешил полностью передавать наследство конкубинам и их детям, если законных наследников не было.

Древние германцы

Пресловутая немецкая дисциплина, видимо, имела место уже в Средневековье. Отступление от чистоты каралось жестоко, и если женщину уличали в измене, ей стригли волосы и голой выгоняли из дома, а муж хлестал её кнутом, пока не изгонял из города. Дети, родившиеся от преступной связи, не считались принадлежащими ни к роду матери, ни к роду отца, на наследство они не претендовали. К незаконнорождённым приравнивались и дети от неравных браков, причём некоторые германские племена низводили их до рабов. Снисхождение проявляли лангобарды (древнегерманское племя, вторгшееся в Италию и создавшее целое Лангобардское королевство): по Закону Ротари от 643 года незаконнорождённые дети могли претендовать на наследство, только его доля была тем меньше, чем больше было у отца законных отпрысков.

Англия

Права наследования в средневековой Англии регулировались местными законами и обычаями (до тех пор, пока в стране не стало складываться унифицированное законодательство, начало чему положило Нормандское завоевание). Бастарды обычно лишались всяких прав и не наследовали ничего. Правда, если ребёнок родился вне брака, но его родители потом заключили союз («дети по помолвке»), они могли получить наследство.

Франция

Во Франции многое зависело от провинции и местных правовых обычаев — кутюмов. В целом к вопросам наследования подходили лояльно. Ряд законов разрешал отцам завещать бастардам имущество, если не было законных наследников. Бывало, что завещать имущество незаконным детям было нельзя, а вот подарить — можно. Недвижимость можно было давать в пользование, движимое имущество передавать без ограничений. Была и ещё одна лазейка: это родители ничего не могли завещать своему незаконному чаду. А вот родственники с любой стороны — пожалуйста, хотя де-юре эти люди не имели к бастардам никакого отношения.

Россия

До принятия христианства вопрос о незаконных детях не стоял, они обладали практически теми же правами, что и законные. Более того: языческие браки вообще не отличались прочностью, так что порой и не различали, законные дети или нет. «Полнейшее равенство незаконных детей с законными до того было свойственно воззрениям русского народа, что сами князья не решались сразу перейти на другую, каноническим правом подготовленную почву», — писал историк и этнограф Александр Котляревский.

Скажем хотя бы, что Владимир Святославич, креститель Руси, был сыном князя киевского Святослава и ключницы Малуши. В дохристианскую эпоху он имел полное право на отцовское наследство. С принятием христианства ситуация изменилась: незаконные дети потеряли право получать наследство отца, но могли получить его от матери. В решении спорных вопросов князья часто перекладывали ответственность на священников. К власти светской регулирование положения байстрюков стало переходить только при Петре I, да и то очень постепенно.

Бедность как порок

Историки, которые изучают проблему детства в Средневековье, обращают внимание на то, что подходить с современными мерками к укладу того времени невозможно. Лишение наследства и ущемление бастардов в правах не было проявлением низкой морали. Просто именно у законных детей было больше шансов прожить достойную жизнь. Если семья была ограничена в средствах, то всё вкладывалось в них. В бедных семьях незаконнорождённых могли умертвить, подкинуть, оставить в лесу. Им и так придётся тяжело, так почему бы не прервать жизнь в самом начале? Законы смирялись с этим: в разных европейских королевствах времён раннего Средневековья за убийство ребёнка наказывали штрафом, и он был ниже, чем за убийство взрослого. Если же семья имела возможность содержать ребёнка, то от него обычно не отказывались, будь он законный или нет.

Известен даже невероятный для Средневековья случай, когда в 1331 году в суде епископа Рочестерского некая Агнесс судилась с Робертом Бейкером. Женщина родила от Бейкера ребёнка, не будучи в браке, а потом вышла замуж за другого. Но решила взыскать с биологического отца денежное содержание на младенца, а в суде её интересы представлял… законный супруг. Суд, кстати, алименты присудил. Именно поэтому, как только речь заходит о высшей аристократии, мы видим многочисленные примеры совершенно особенного отношения к бастардам.

Незаконных детей, севших на трон, было немало. Энрике II, старший незаконный сын короля Кастилии Альфонса II, стал королём Кастилии и Леона в 1369 году. Альфонс I Португальский, внебрачный сын короля Жуана I, стал основателем дома Браганса, который долгое время правил в Португалии и Бразилии. Хуан Австрийский, сын Карла V и одной из его любовниц, был при дворе и даже рассчитывал на то, чтобы стать королём Туниса. Сезар де Бурбон, внебрачный сын Генриха IV, родоначальник династии Вандом, получил от отца особый статус, который почти приравнивал его к принцам крови. Незаконнорождённой была объявлена Елизавета I, которая всё же взошла на английский престол в 1558 году. Дочери Петра I были «привенчаны» и объявлены законными после заключения брака их родителями, а Елизавета Петровна царствовала сама.

Нельзя не сказать, что европейская система наследования долгое время ущемляла права не только незаконнорождённых, но и младших детей. Наследовал отцу старший (помните судьбу детей в сказке о Коте в сапогах?), а остальные оказывались за бортом. Монтескьё писал об этом так: «Дух тщеславия установил у европейцев несправедливое право старшинства, столь неблагоприятное для продолжения рода, ибо оно побуждает отца всё внимание уделять только одному ребенку и отвлекает его от других, вынуждает его противиться благосостоянию нескольких детей, чтобы обеспечить благосостояние старшего, разрушает, наконец, гражданское равенство, на котором зиждется процветание общества».